пожилой, сухой и
печальный. Впечатление производил нехорошее, но я мало обращал на него
внимания, а звали его, как я помню, Орнатский. Фамилия прекрасная, точно
герой из старинного романа. Но вдруг в один день говорят: Орнатский занемог,
и вместо его экзекутор прислал другого чиновника.
- Какой такой? - спрашиваю, - может быть, я лучше бы подождал, пока
Орнатский выздоровеет.
- Нет-с, - отвечает экзекутор, - Орнатский теперь не скоро, - он
запил-с, и запой у него продолжится, пока Ивана Петровича мать его
выпользует, а о новом чиновнике не извольте беспокоиться: вам вместо
Орнатского самого Ивана Петровича назначили.
Я на него смотрю и немножечко не понимаю: про какого это он мне про
самого Ивана Петровича говорит, и в двух строках два раза его проименовал.
- Что это, - говорю, - за Иван Петрович?
- Иван Петрович!.. это который у регистратуры сидит - помощник. Я
думал, что вы его изволили заметить: самый красивый, его все замечают.
- Нет, - говорю, - я не заметил, а как его зовут?
- Иван Петрович.
- А фамилия?
- Фамилия...
Экзекутор сконфузился, взялся тремя пальцами за лоб и силился
припомнить, но вместо того, почтительно улыбаясь, добавил:
- Простите, ваше превосходительство, вдруг как столбняк нашел и не могу
вспомнить. Фамилия его Аквиляльбов, но мы все его называем просто Иван
Петрович или иногда в шутку "Белый орел" за его красоту. Человек прекрасный,
на счету у начальства, жалованья по должности помощника получает
четырнадцать рублей пятнадцать копеек, живет с матушкой, которая некоторым
гадает и пользует. Позвольте представить: Иван Петрович дожидается.
- Да, уж если так нужно, то попросите, пожалуйста, сюда этого Ивана
Петровича.
"Белый орел! - думаю себе, - что это за странность. Мне орден следует
белый орел, а не Иван Петрович".
А экзекутор приотворил дверь |
