ретно... Базара нет, приезжай с
барыгой... Через полчаса... А потом - куда? Куда потом ехать? - спросил он у
Кати.
- По Выборгскому шоссе.
- ...Потом - к финикам, - сказал в трубку Коля. - Не... ближе... Кто сдает?
Увидишь...
Федот, я отвечаю. Всё, забили. Еду.
- Ну вот, Малышка, - сказал он, пряча телефон. - Едем продавать твою тачку. Не
передумала?
Катя покачала головой. Она поняла, что Коля говорил с каким-то бандитом, ну и
пусть. Бандит так бандит.
- Тогда садись вперед, дорогу будешь показывать.
- Но я... - Катя понятия не имела, где спрятан "порше", поскольку проспала весь
путь от озера до Лейкиного дома.
- Я покажу, - уронил Карлссон. - Поехали.
Джип у бандита Федота оказался точь-в-точь как у Ротгара: такой же угловатый
"мерседес". Ждал на выезде из города, сразу за постом ГИБДД.
Коля припарковался рядом (загородили половину трассы), вышел из машины.
Из "мерса" выбрался стриженый рослый парень в черной майке и просторных белых
штанах. Видимо, тот самый Федот. Коля и бандит обнялись, звучно похлопали друг
друга по спинам, расселись по машинам и покатили дальше. "Мерс" пристроился в
хвост хозяину "Шаманамы".
Коля гнал под сто тридцать и вдобавок развлекал попутчиков историей о том, как
они с друзьями весной ездили в Скандинавию: корешиться с тамошними байкерами
хотя сам Коля был не очень ревностный фанат мотоцикла. Для него и его дружбанов
байк - это не фетиш, а форма экстрима. И лялькам импортным нравится. А в Швеции
такие сочные ляльки!.. Таких пропорций!
И подмигнул Малышке. Дразнился.
Карлссон время от времени прерывал Колин треп лаконичными:
- Налево... направо...
Домчались быстро. Свернули на грунтовку. Попетляли еще минут двадцать.
- Стой, - скомандовал Карлссон. - Здесь. Вышли из машин.
У бандита Федота обнаружился спутник: подвижный блондинчик с маленькими усиками,
на взгляд Кати, довольно симпатичный, только какой-то суетливый. Он выскочил из
джипа первым.
- Додик
Небольшой анонс книг нашей библиотеки:
Власть перешла в руки Боярской Думы: наступил период "семибоярщины".
После подписания Думой договора с Польшей польские войска
были тайно введены в Москву. Сын польского царя Сигизмунда III, Владислав, стал
русским царем. И только в 1612 году ополчению Минина и
Пожарского удалось освободить Москву.
И именно в этот момент на арену
Истории вышел Михаил Федорович Романов. Кроме
него, претендентами на Престол были польский
королевич Владислав, шведский принц Карл-Филипп и сын Марины Мнишек и Лжедмитрия
II Иван. Но избрали все-таки Михаила. Почему? В.
Б. Кобрин пишет по этому поводу так: "Романовы устроили всех. Таково свойство
посредственности. " Действительно, для консолидации страны,
восстановления общественного порядка, были нужны не яркие личности, а люди,
способные спокойно и настойчиво вести консервативную
политику. "... Нужно было все восстановлять, чуть не сызнова строить государство
- до того был разбит его механизм, " - пишет В. О. Ключевский.
Таким и оказался Михаил Романов. Его царствование было временем оживленной
законодательной деятельности правительства, которая
касалась самых разнообразных сторон русской государственной жизни.
Правление первого Романова на начальном периоде отличалось зависимостью от
Боярской Думы и несамостоятельностью в принятии
решений: по всем важным вопросам Михаил Федорович обращался к Земским Соборам.
Однако, со временем начала укрепляться единоличная
власть царя: на местах стали управлять подчиненные центру воеводы. К примеру, в
1642 году, когда собрание высказалось при громадном
большинстве за окончательное присоединение Азова, отвоеванного казаками у татар,
Михаил Федорович принял противоположное решение.
Важнейшей задачей этого периода было восстановление государственного единства
русских земель, часть которых после "смутного
времени" оставалась под владением Польши и Швеции. В 1632 году, после того как в
Польше умер король Сигизмунд III, Россия начала войну с
Польшей, в результате которой новый король Владислав отказался от притязаний на
московский Престол и признал Михаила Федоровича
московским царем
Все книги Мазин Александр Гурова Анна скачать бесплатно:
